— Брось! Можно подумать, мы тут планируем украсть у богов огонь! Ради той мелочевки, которой мы занимаемся, никто на наемного убийцу не расщедрится.

Харлампий снисходительно посмотрел на меня.

— Все в мире относительно, мой друг. Припомни, из-за какого пустяка твой род был обречен на вечные страданья? Сказать-то стыдно — из-за яблока простого! А Троя? Из-за чего в развалины был обращен великий город? Из-за чего герои гибли под его стенами? Всего лишь из-за женщины ничтожной!

— Эй ты, козел! Что ты там против женщин имеешь?!

Хорошо, что я знаю Женьку не первый день, и предвидел ее реакцию. Схватив отчаянно брыкающуюся девчонку в охапку, я строго произнес:

— Женя! Немедленно прекрати! Ты ведешь себя непрофессионально!

— А че он?!

— Клиент не обязан тебе нравиться! А вот ты обязана вести себя корректно! Это бизнес! Или ты уяснишь это правило, или больше я тебя с собой не возьму!

— А че я? — немедленно сменила тактику девчонка. — Он ведь и правда козел!

Харлампий сердито уставился на меня. Я указал на амулет в форме стилизованного глаза Ра, болтающийся в ухе Женьки. Проглядеть его в целой грозди сережек и пирсинга было немудрено.

— Амулет теневого зрения. Пришлось купить, раз уж у нас появился сотрудник без теневой крови.

— А сам-то, — прошипела Женька, но уже без настоящей обиды. К счастью, остывает она так же мгновенно, как и вспыхивает.

— Изволь в будущем не называть Харлампия козлом, — потребовал я. — Он вовсе не козел, а сатир. Это весьма древняя и уважаемая теневая раса.

Женька почесала макушку, взлохматив и без того торчащие во все стороны волосы. Окинула взглядом козлиные ноги и закрученные винтом рожки сатира, улыбнулась и протянула руку.

— Сорри, бро. Ничего личного. Просто не люблю, когда на женщин наезжают.

Харлампий галантно поклонился.

— Уверен я, прекраснейшей из нимф причин не будет на меня сердиться. Сам лучезарный Аполлон свидетель — нет преданней певца у женской красоты! Но даже мне не хватит слов, что бы воспеть тебя достойно!

— Эй, эй, осторожнее, сестренка, — рассмеялся я, заметив блеск в глазах Женьки. — Сатиры известны еще и тем, что обожают соблазнять невинных девушек.

— Угу, папочка, — хмыкнула Женька. — Запомню на случай, если встречу невинную девушку.

— O tempora! — проблеял Харлампий. — o more!

— Можно подумать, в твои времена нравы были другими, — отмахнулся я от рогатого лицемера. — А то я ваши мифы не читал. "Плейбой" в сравнении с ними — сказочки для детского сада. Давай уже к делу. Принес?

— Я никогда не нарушаю обещания!

Сатир вытащил из сумки сверток и передал мне.

"Хайша, твой выход".

Вообще-то, Хайша — богиня. Но богиня забытая, на свете не существует больше храмов в ее честь и ни один человек на свете не помнит о ней. Ну, кроме меня, естественно. Когда мы встретились, Хайша мало отличалась от призрака, а я мало отличался от трупа. Что бы спастись, мы заключили сделку — Хайша вселяется в меня и помогает вылечить смертельные травмы, полученные в аварии. За это она получает возможность жить в моем теле. Иногда мне кажется, что я выиграл от этой сделки — благодаря божественному присутствию мое тело быстрее регенерирует, у меня есть теневое зрение и кое-какие магические способности. Совсем незначительные — все-таки, Хайша забытая богиня. Правда, в ее арсенале есть один мощный трюк, но в повседневной жизни он совершенно бесполезен. В общем, она вроде тех нелепых магов, которые могут запросто перебить армию, стереть с лица земли город, но не в состоянии наколдовать пиццу на обед.

"Неблагодарная свинья! — возмутилась уловившая мои мысли богиня. — Я столько раз спасала твою шкуру!"

"Не чаще, чем свою, — возразил я. — И я тебе всегда говорил спасибо. Так что я может и свинья, но — благодарная. А теперь помоги мне заработать пару сотен баксов".

Хайша фыркнула, но все-таки потянулась к свертку. Я увидел, как мои руки словно раздвоились. В реальном мире они остались моими привычными лапами со сбитыми костяшками и въевшимся в загрубевшую кожу машинным маслом. В Тени стали тонкими изящными руками девушки, покрытыми замысловатой татуировкой. Теневые руки Хайши ощупали сверток, погрузились в него, словно в воду…

"Все в порядке, это они!"

Я сунул сверток в рюкзак и протянул Харлампию пачку долларов. Сатир дотошно пересчитал банкноты, кивнул и, подмигнув Женьке, заспешил к эскалатору.

— Что, и это все? — протянула Женька.

— А тебе мало приключений на сегодня? Считаешь, что слабо выступила?

Девчонка проследила за моим взглядом.

Вокруг охранника, под брутальной личиной которого оказалась столь впечатлительная натура, суетились продавщицы бутика. Страдалец не спешил вставать с пола и с явным удовольствием принимал заботу девушек.

Вокруг Ми-ми толпилось с десяток разновозрастных малышей, желавших погладить "дракончика". Ми-ми выглядел таким же довольным, как и охранник. Затесавшийся среди детей мужчина унылой наружности — видимо, чей-то отец — занудно объяснял, что перед ними на самом деле обычная свинья в специальном костюме с крыльями. И что все это — часть какой-то рекламной акции.

— Чот скучно здесь, — вздохнула Женька. — Валим?

— Я думал, ты на Ми-ми полетишь? Ничего интересного уже не будет. Мне осталось только отдать товар…

— Не, я хочу посмотреть на заказчика, — уперлась девчонка. — Говоришь, он известный маг?

— М-м-м… ну, в большей степени известный, чем маг. Лады, тогда двинулись. Время уже позднее.

Женька подала чжуполуну знак и Ми-ми, оттолкнувшись от пола, грациозно — ну, для поросенка грациозно — завис в воздухе. Летает свинодракон благодаря магии, крылья же использует только для маневрирования. Хрюкнув на прощание, чжуполун с громким хлопком исчез — еще одно полезное умение Ми-ми, телепортация.

Эскалатор повез нас с Женькой вниз. Длинная фигура унылого мужчины, так и застывшего с открытым ртом, медленно тонула за краем перил.

— Эк его проняло!

— Видимо, впервые столкнулся с настоящим волшебством. Ничего, через пару часов он уверится, что видел ловкий фокус. Или придумает еще какое-нибудь объяснение.

— По-моему, это не справедливо, — вздохнула Женька. — Почему одни могут творить с Тенью что захотят, а другим даже не дано узнать, что такое в принципе возможно!

— Потому что жизнь — вообще штука несправедливая. Почему одни способны извлекать из струн, натянутых на деревяшку, волшебные звуки, а другие — сколько ни учатся — лишь жалобное пиликанье? Почему небрежные рисунки одних восхищают людей веками, а огромные тщательно выписанные полотна других годятся только дырку на обоях прикрыть? Почему одни ворочают миллиардами, а другим приходиться заниматься несусветной ерундой, чтобы не оказаться на улице…

Вспомнив о деньгах, я прикусил язык. Зима словно заморозила теневую жизнь, серьезных заказов давно не было и агентство задолжало хозяину квартиры, которую мы снимали под контору, уже за два месяца. Вернее, мы с Алексом задолжали. Женька умудрялась неплохо зарабатывать сбором информации, не брезгуя и обычным хакерством.

— Вик, — угадав, о чем я задумался, Женька вцепилась в мой рукав и весьма энергично меня встряхнула. — Хватит уже этих глупостей! Возьми денег у меня! Я круто срубила бабок на последнем заказе!

— Гусары денег не берут, — ухмыльнулся я как можно беззаботнее. — Понимаешь, Жень, существование любой фирмы должно быть финансово оправдано. Либо агентство само себя окупает, либо его надо закрывать.

"Первая умная мысль, что я от тебя услышала!"

— Просто сейчас у агентства временные трудности! — возразила Женька, не слышавшая комментарий Хайши. — Я предлагаю возможность продержаться на плаву до первого серьезного заказа. А потом ты мне вернешь долг.

"Бедный ребенок еще не осознал, что у вашего агентства временные трудности — обычное состояние!"

"Ты всегда была против этой идеи, — возразил я Хайше. — Вот и не хочешь помнить светлых моментов, а они были!"