— Да, безусловно.

— В таком случае…

— Конечно, теперь я выполню свою часть. Вы будете иметь возможность лично убедиться в этом.

Он взмахнул рукой, и мы оказались в том зале с миллионами свечей. Перемещение застало меня врасплох. Заметив это, Танат сказал извиняющимся тоном:

— Пока вы не обременены физическим телом, так перемещаться гораздо быстрее и удобнее. Так, а вот и свеча вашей подруги.

Я посмотрела на нее, и чуть не охнула! Она была такой маленькой, чуть выше сантиметра! Страшно представить, как мало времени осталось у Дени.

— Теперь нужно найти подходящую свечу, — обыденным тоном продолжал Танат. — Ага, вот.

Свеча, выбранная им, была практически целой, но уже затухала. Она бы погасла совсем, если бы не Танат. Перенося свечу, она заставлял ее едва-едва тлеть, а я старалась не думать о том, что это чья-то жизнь. А потом… потом две свечи срослись в одну, свечу Дени, которая теперь была высокой и горела ровно и ярко.

— Дело сделано, — улыбнулся Танат, и только тут я поняла, что все это время боялась даже вздохнуть. — Теперь ваша подруга доживет до глубокой старости.

— Отлично. Теперь наш договор полностью исполнен.

— Да. И вы можете возвращаться к своим друзьям, которые уже, наверняка, беспокоятся. Еще раз повторю, вы прекрасно справились со своей миссией. И, так или иначе, вы спасли человечество.

— А, бросьте, — отмахнулась я. — Я лишь заботилась о тех, кто мне дорог, вы-то уж как никто знаете об этом. Но с вами приятно было работать.

На это Танат загадочно улыбнулся и сказал:

— Взаимно. Селеста, проводи, пожалуйста, Лео. Мне бы не хотелось, чтобы ее душа заблудилась в потоках пространства и времени.

— Конечно, я провожу ее.

Мы уже были в дверях, когда я вспомнила об одной вещи. Вернувшись, я сняла с шеи медальон и протянула его Танату:

— Вот, я должна вернуть вам его. Наша сделка закончена, и мне больше не зачем возвращаться в ваш мир.

— Нет, — покачал головой Танат. — Оставьте его себе. Он ваш по праву. Пусть он будет вашим охранным талисманом и напоминает об этом приключении. К тому же, вдруг оборотню понадобиться помощь Смерти, так же как однажды Смерти понадобилась помощь оборотня.

Обронив эту загадочную фразу, он просто исчез, не дав мне времени ничего возразить. А я снова почувствовала, что меня втягивает в гигантскую воронку, но на этот раз я ощущала так же и чье-то незримое присутствие рядом. Наверняка это была Селеста.

Я даже не поняла, когда именно оказалась в своем теле. Первое, что я услышала, был плачь Дени. Сквозь слезы она говорила что-то о том, что я должна жить, что иначе она никогда не простит себе моей смерти. Еще я слышала слова Андрэ о том, что мое сердце не бьется слишком долго.

Убедившись, что я в своем теле, обрела плоть и кровь (а в этом я была уверена, так как тотчас все мои раны дали о себе знать весьма ощутимой болью), я решила все это прекратить. Решительно открыв глаза, я сказала:

— Дени, не стоит так убиваться! Я жива. Но все же не стоит в отчаянье так колотить меня в грудь. У меня, по-моему, несколько ребер сломано, и подобные действия отнюдь не способствуют их заживлению…

Но договорить она мне не дала, так как с радостным визгом бросилась мне на шею:

— Ты жива! А я уж было подумала…

— Да жива я, жива. Только все тело болит.

— Ой, прости! А я так на тебя налетела! На тебе же живого места нет! Тебе срочно нужно в больницу! Ты же кровью истечешь! И неизвестно, что еще у тебя сломано! — запричитала она.

— Успокойся, все не так уж плохо. Ты еще не до конца поняла, но я оборотень и мои раны заживают очень быстро.

Слова уже давались мне с трудом. Я чувствовала невероятную тяжесть во всем теле. Скоро природа возьмет свое, и я просто отрублюсь. Поэтому я сказала Андрэ (который, кстати сказать, уже где-то успел раздобыть себе одежду):

— Помоги нам выбраться отсюда. Боюсь, я вряд ли смогу ходить. Мною уже овладевает оцепенение.

— Конечно-конечно.

— И еще. Прошу, позаботься, чтобы она не упекла меня в больницу. Сам знаешь, что тогда будет.

— Хорошо, — понимающе усмехнулся Андрэ. Это было последнее, что я слышала. Меня сковал сон, глубокий сон, от которого меня не разбудило бы и стадо топочащих слонов.

Три дня я не вставала с постели. Ровно столько понадобилось, чтобы мой организм более-менее сумел залечить все раны, полученные мной в ту роковую ночь. И все это время Дени самоотверженно ухаживала за мной. Теперь она знала обо мне все, и это вроде не разрушило нашу дружбу. Хотя пару раз я ловила ее странный взгляд, но пока у меня еще не было сил серьезно поговорить с ней обо всем том, что произошло в ту ночь.

И все же на третий день я поняла, что поговорить уже просто необходимо. Эта неопределенность изводила меня больше, чем слабость собственного выздоравливающего тела.

— Почему ты осталась ухаживать за мной? — наконец решилась спросить я.

— Ты же моя подруга. Разве для меня ты не сделала бы тоже самое? — уклончиво ответила Дени.

— И все же? — продолжала настаивать я. — Неужели тебя нисколько не удивило то, что ты узнала?

— В ту ночь… произошло так много всего, — начала Дени, садясь на край кровати. — Иногда мне даже казалось, что все это было лишь сном, кошмарным сном. К тому же у меня до сих пор сохранились некоторые провалы в памяти. Ведь я абсолютно не помню, как оказалась в том доме. И этот Фарух-Кирим. Я никогда не прощу себе, что из-за него наговорила тебе столько гадостей! И как ему это удалось?

— Это всего лишь магия. И я не держу на тебя зла. Для меня было очевидно, что это он заставлял тебя говорить.

— Правда? Я помню, что делала и говорила, но это была будто не я. А когда я очнулась, та женщина с золотыми волосами сказала, что ты навсегда растворилась в… как же она сказала… в мире иллюзий, и все это благодаря мне. А потом ты вернулась и спасла меня, при этом сама чуть не погибнув.

— И тебя не удивило то, как я это сделала? — осторожно спросила я.

— Если честно, тогда столько всего произошло, что у меня не было времени удивляться. А потом я думала, действительно ли я видела то, что видела.

— Но теперь-то ты знаешь, что это действительно так. Я — оборотень. И, если тебе неприятно это осознавать или тебя это пугает, я пойму…

— Вовсе нет. Просто это несколько… неожиданно, я бы сказала. Конечно, я давно подозревала, что у тебя есть какая-то тайна, но такое! Теперь мне многое стало понятно. Но, надеюсь, ты в следующий раз предупредишь меня заранее, прежде чем снова изменяться!

— Хорошо, — рассмеялась я.

— Значит, теперь мне нужно держаться от тебя подальше в полнолуние?

— Вовсе нет. Во-первых, не стоит всерьез воспринимать то, что пишут в книгах и показывают в фильмах. А во-вторых, будь я зверем или человеком я никогда не причиню тебе вреда. И я не хочу, чтобы между нами было недопонимание.

— А как ты стала… такой?

Я рассказала ей все, что сама знала: о себе, о других оборотнях, даже кое-что об истоках моей силы. Только о Смерти я не сказала ни слова. Зачем? К тому же, думаю, для нее это было бы уже слишком.

Она слушала меня внимательно, не перебивая. Когда же я закончила, она спросила:

— Скажи, а тебя саму это никогда не пугало? Ты никогда не хотела… — Дени на секунду замолчала, подбирая слова, — избавиться от этого?

— Ну, в начале мне, конечно, было не по себе. Как, неверное, и всем, а потом… это захватывает. Что же касается второго вопроса… До всего того, что случилось, я бы сказала, что да, я хотела бы стать обычным человеком. Во всяком случае, я искренне полагала, что это что-то изменит. А теперь… Я поняла, что к прошлому обратной дороги нет. Я не хочу ничего менять. Сила оборотня — это неотъемлемая часть меня, моего "Я". Как говорят оборотни, я приняла своего зверя, — мои слова были для меня же сомой откровением. Я действительно изменила свое отношение к прошлому. Сейчас ко мне пришло осознание этого. Я рассталась с теми иллюзиями, что не давали мне покоя все эти четыре года. — Я приняла то, что я есть. Вопрос, примешь ли ты это, — я снова, вопреки своему желанию, подняла эту тему.