– Да он, кажется, не дышит… – прошептал Парамон, приблизив губы к уху Ильи.

– Как не дышит? – не понял Илья, привстав с четверенек.

Парамон тронул руку спокойно лежащего бригадира; соскользнув с кровати, она тяжело повисла в воздухе.

– И рука совсем холодная, – проговорил Парамон, поежившись.

Илья поднялся с четверенек, заглянул в лицо бригадира и увидел, что приоткрытые глаза его неподвижны, челюсть отвалилась…

– Да он, похоже, умер, – констатировал Илья.

С соседней койки, приподнявшись на локте, на них безмолвно глядел сумасшедший. Илья краем глаза все время контролировал его, каждую секунду ожидая нападения. Но дурик враждебности не проявлял, а смотрел только.

– Ну и слава Богу, что умер, – сказал Парамон. – Давай кровать отодвинем, чтобы удобнее было. – Парамон схватился за спинку.

Илья тоже взялся за спинку, но кровать настолько присохла к полу, что ее, несмотря на наличие колесиков, не удалось даже сдвинуть с места. Кроме того, мертвый бригадир весил о-го-го сколько.

Из коридора раздался шум. Илья с Парамоном снова бросились на грязный, заскорузлый от экскрементов пол и затихли. Мимо двери кто-то прошаркал тапками по полу, должно быть, в туалет.

Они лежали до тех пор, пока все не стихло.

– Ну что, попробуем еще разок, – предложил Парамон.

Они поднялись с пола и, оглядываясь на дверь, снова взялись за спинку. Илья почувствовал за спиной движение. Все чувства в эту минуту были обострены – он резко повернулся, ожидая нападения. Сзади стоял тот самый придурок с опухшим лицом и отвислой слюнявой челюстью, следивший за их действиями со своей кровати. Илья, чувствуя агрессию окружающей среды, хотел ударить человека. Но тот, словно поняв намерения Ильи, поднял руки вверх.

– Не нужно. Я помогу вам… – Человек говорил тихо и медленно, словно давно отвык говорить.

В подтверждение своих слов он взялся за спинку кровати и стал тянуть. Илье и Парамону ничего не оставалось, как последовать примеру сумасшедшего. Втроем они смогли сдвинуть кровать.

– Вы хотите бежать отсюда? – спросил больной, вглядываясь в лицо Ильи.

Илья не ответил.

– Не бойтесь меня. Они думали, что смогли свести меня с ума. Понимаете? Но Петра нельзя свести с ума. Как они просчитались! Ведь меня назвали в честь Петра Великого! – с пафосом проговорил человек.

– Тише, прошу вас, тише!.. – умоляюще зашипел Парамон. – Санитар в коридоре!

И правда, из коридора вновь раздался шум шагов. Они еле успели лечь на пол. Петр, взвизгнув пружинами кровати, брякнулся на свое место. Кто-то из спящих зарычал во сне и перевернулся на другой бок.

Илья с Парамоном поднялись, рядом с ними снова оказался Петр. Он подошел к кровати бригадира и, склонившись над ним, заглянул в лицо, потрогал пульс под подбородком.

– Он, действительно, умер, – сказал Петр негромко. – Какое счастье. Послушайте. Ведь это правда, что бригадир умер? – обратился он к Илье, как будто сам себе не поверил.

– Правда, правда, – заверил его Парамон.

– Они думали, что меня так просто свести с ума, но они просчитались. – Он говорил только для Ильи, на Парамона же не обращая никакого внимания. – Вы скоро будете на воле, передайте моей матери, что я жив и не сумасшедший. Вот телефон. – Он сунул в руку Илье бумажку. – Я здесь уже восемь лет, я вынужден притворяться сумасшедшим, чтобы они не свихнули меня своими лекарствами. Они все время требовали, чтобы я что-то вспомнил. Но я не могу… Понимаете?!

– Да, конечно, я обязательно позвоню,-проговорил Илья, пряча бумажку в карман куртки.

Только сейчас он узнал этого больного, ведь это он подходил к клетке, когда возле нее останавливался Илья. Илью всегда не оставляло чувство, что этот сумасшедший хочет что-то сказать ему.

– Передайте моей матушке, что сыночек ее Петр жив, здоров, и пусть она принесет мне яблок и сигарет. Ладно? Тут как-то недавно Парикмахер уходил. Я его тоже просил позвонить. Да он, видно, забыл, – грустно сказал Петр.-Ты уж не забудь.

– Хорошо, конечно…

Илья перелез через кровать с мертвым бригадиром и, отогнув линолеум, стал шарить по полу руками, ища ручку люка. Найдя ее, потянул изо всех сил, но она не тронулась с места, тогда он догадался повернуть ее вправо и дернуть. Крышка поддалась и, лязгнув, отошла. Из щели потянуло затхлой сыростью. Илья почувствовал приближение свободы, заныло под ложечкой…

– Так не забудь, – перегнувшись через тело мертвого бригадира, напомнил Петр. – Жив и здоров.

– Послушай, Петр, давай вместе убежим. Ведь ты нормальный. Убежим из этого ада.

Лицо Петра искривила улыбка, в полумраке она показалась жутковатой.

– Не-ет! Я ждал этого семь лет. Я мечтал об этом ночами напролет. И теперь бежать… Не-ет!

– Чего, чего ты ждал?

– Когда сдохнет этот проклятый бригадир. – Он стукнул кулаком по мертвому телу. – Теперь я буду бригадиром! Теперь это моя койка! Я их вот как держать буду! – Голос его окреп, плечи расправились, Петр показал кулак. – Я наведу здесь порядок, не зря меня назвали в честь Петра Великого! Потому что теперь я самый сильный в палате! Теперь я бригадир! И это моя койка!!

– Илья, нужно уходить, – пугливо озираясь, напомнил Парамон. – Ты уходишь один. Я все здесь приведу в порядок.

– Спасибо вам, друзья, – сказал Илья и стал на ощупь спускаться по металлическим ступеням в темноту.

Люк наверху закрылся.

Илья исчез бесследно.

Вот что происходило в то время, пока Илья прохлаждался в больнице.

Карина, конечно же, никуда не уехала, а вместе с Басурманом сняла комнату и сама стала следить за людьми, которые следили за Ильей и Сергеем.

Кое-что подслушав и кое-что подглядев, через три дня она уже многое знала о Китайце и его людях. Вот только никак не могла понять, что всемогущему Китайцу нужно от ее безобидного и малоимущего бывшего мужа. Она видела ящики, поступавшие к Сергею, и до многого додумалась, гадая, что у них внутри. Она хотела даже на пару с Басурманом выкрасть один ящик, полагая обеспечить его содержимым себя на всю жизнь. Но Сергей увез куда-то ящики, чем немало огорчил Карину. Она проследила за Ильей до самого вокзала и даже присутствовала при его похищении, после чего два дня провела в постели. Нужно было как-то выручать Илью. Но как?!

Она бы могла ворваться к наблюдателям, которые (она знала) располагались в квартире напротив, и вымучить у них, куда они подевали ее бывшего мужа. Но наблюдательный пункт во время ее болезни был ликвидирован. Сергей куда-то исчез, а больше она никого не знала. Можно было бы, вздохнув, уехать в Новгород, а там и Гвинея не за горами, но Карина решила выручить Илью.

Сначала Карина хотела пойти в милицию сообщить о похищении, но то, что она подслушала и подглядела, убедило ее в силе и связях Китайца.

Из двухдневного пребывания в городе она помнила только потомка фараонов да еще эту противную хромоногую девицу в красной иномарке. Звали ее, кажется, Жанна. Вот ее-то Карина и стала разыскивать. Это оказалось непросто, но упорная Карина добилась своего.

Выслушав ее рассказ, Жанна встревожилась и обещала по своим каналам что-нибудь узнать и помочь.

По городу прокатилась волна арестов. Брали близких к Китайцу людей, допрашивали с пристрастием, но никто не выдал нужной информации. Эта мера была, скорее, профилактической, потому что тот, кто знал Китайца, никогда бы его не выдал: слишком велик был страх перед ним.

Все оказалось бесполезным.

Илья пропал.

Только через три недели секретный агент, внедренный в окружение Китайца, сообщил о существовании тайного отделения психиатрической больницы, где по предположению и содержится разыскиваемый человек. Больница в донесении не была указана, поэтому прошли проверочным рейдом по многим психбольницам города. Но опять никаких результатов.

В одной из больниц, правда, санитарами работали люди, фигурировавшие в деле Китайца, – это вызвало подозрения. Во всех больницах города самым смышленым психам показывали фотографию Ильи. Часто его узнавали, говорили, что это киноактер или народный депутат, но правильно никто не угадал. Особое внимание уделили отделению, где работали бывшие подчиненные Китайца. Тут узнали его многие, а один даже шепнул, что помог ему три дня назад бежать, но диагноз у больного был вызывающий сомнение в словах – "сочинитель", поэтому на всякий случай верить ему не стали. По документам выяснилось, что одного человека не хватает. Но завотделением валил все на нерадивость недавно поступившего медперсонала и даже издал приказ о лишении Хари и Чукчи квартальной премии. На этом дело и кончилось.